Тренды разнонаправлены, рассказал старший юрист Baker McKenzie Роман Ишмухаметов. В прошлом году продолжился парад заявлений о планах достижения углеродной нейтральности: среди членов ООН осталась пара десятков государств, которые не поставили эту цель на горизонте 2050–2070 годов. Россия собирается достичь ее к 2060 году. Однако целеполагание даже без обязательств тоже важно, подчеркнул Роман Ишмухаметов. Другой важной темой стало обсуждение будущего европейского трансграничного углеродного налога: с 2023 года компании при поставках на рынок ЕС должны будут отчитываться о своих выбросах, а с 2026 года – приобретать так называемые CBAM-сертификаты на их покрытие. Запомнился прошлый год и Конференцией ООН по изменению климата в Глазго (COP26).
Другой тренд – энергокризис: 2021 год начался с замерзающих техасских ветряков, а закончился зашкаливающими ценами на газ на спотовом рынке. Однако энергокризис не остановит и не обратит вспять энергопереход, а потребует его тонкой донастройки, считает Роман Ишмухаметов, или даже ускорит этот процесс.
Россия, по ощущениям эксперта, «сосредотачивается», что видно по выступлениям президента Владимира Путина, появившимся правительственным инициативам, развитию нормативно-правовой базы (принят рамочный закон об ограничении выбросов парниковых газов и т.п.). В 2022 году ожидается запуск добровольных климатических проектов, выстраивание системы углеродных экспериментов в регионах (к уже утвержденному Сахалину могут добавиться Иркутская и Калининградская области, Башкирия и др.), определение мер государственной поддержки зеленых инициатив.
Заместитель директора группы операционных рисков и устойчивого развития КПМГ Мария Калиновская обратила внимание еще на один глобальный тренд – набирающий силу акцент на сохранении биоразнообразия и восстановлении экосистем. Рост нагрузки на земельные ресурсы и сокращение популяции диких животных становятся все более заметными проблемами. Согласно опросам, ими обеспокоены 84% инвесторов в мире: они включают эти вопросы в свои стратегии и учитывают при составлении инвестпортфеля. Кроме того, эксперт также отметила возрастающую роль нефинансовой отчетности при принятии бизнес-решений. У российских компаний стабильно растет спрос на составление такой отчетности, а в этом году ожидается принятие соответствующего федерального закона.
Россия на примере пилотного проекта в Сахалине создает аналог европейской системы торговли квотами, отметил партнер, руководитель практик природопользования и ESG адвокатского бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» Михаил Казанцев. Как и в Европе, проект предполагает лимиты на парниковые выбросы для предприятий: все, что выше – облагается штрафом, ниже – может выставляться на рынок. Создать систему торговли углеродными единицами планируют к 2025 году. Вопрос в том, насколько она будет согласована с европейской, подчеркнул юрист: обсуждаемые варианты в отдельных деталях различаются. В частности, российский проект допускает учет поглощения парниковых газов, в то время как европейский скорее всего ограничится только сокращением их выбросов. Между тем в ЕС настроены жестко: либо страны-экспортеры вводят аналогичную европейской систему, либо компаниям из этих стран придется покупать CBAM-сертификаты. Поэтому российскому бизнесу эксперт посоветовал сосредоточиться на климатических проектах, способствующих сокращению выбросов на производствах: они смогут рассчитывать на российскую господдержку, механизмы которой (субсидии, налоговые льготы) сейчас обсуждаются, и одновременно могут быть зачтены европейским регулированием.
Ирина Бахтина, директор по устойчивому развитию алюминиевой компании РУСАЛ – металлургического сегмента En+ Group, остановилась на темах и решениях COP26. Она особо выделила принятый на саммите новый сценарий допустимых температурных изменений, согласно которому на планете должно потеплеть не более чем на 1,5 градуса. Предыдущий сценарий был более мягким – 2 градуса, но эта цель уже устарела, признала она. Между тем для некоторых отраслей это означает существенное увеличение и без того высокой нагрузки. Алюминиевой отрасли придется радикально пересматривать объемы сокращения выбросов. Речь идет о снижении углеродоемкости тепловой энергии, а также интенсивности прямых выбросов производства. При предыдущем сценарии требовались сокращения этих показателей на две трети, сейчас – на 93–94%. Такие программы и раньше стоили миллиарды долларов, теперь их стоимость возрастет еще сильнее. Однако En+ Group уже активно работает по данному направлению – на необходимость озеленения производства всегда обращал внимание основатель группы Олег Дерипаска. В итоге в прошлом году компания объявила о целях достичь углеродной нейтральности к 2050 году и подтвердила свою решимость в данном вопросе, в том числе произведя алюминий с самым низким углеродном следом в мире.
Горизонты 2050 года, когда многие компании собираются перейти к углеродной нейтральности, – очень далекие, необходимо ставить более близкие по времени цели, и это уже заметно в разных отраслях, отметил руководитель функции «Устойчивое развитие» «Сибур Холдинга» Максим Ремчуков. «Сибур», к примеру, в обновленной «дорожной карте» декарбонизации обозначил целями 2025 года содействие ежегодному вовлечению не менее 100 тыс. т полимерных отходов в переработку и ежегодный выпуск не менее 250 тыс. т низкоуглеродной продукции и продукции с содержанием вторичного и биосырья. Потенциал – именно в переработке, подчеркнул спикер: с ростом объема переработки отходов увеличивается и количество предотвращенных выбросов.
Ссылка на источник: www.ng.ru